Памяти Учителя и Коллеги
Совсем немного не дожил до юбилея Победы человек, как настоящий солдат слова, оставивший яркий след в истории родного города…
Дмитрий Иванович Носов, запомнившийся читателям «Макеевского рабочего» (особенно старшего поколения) яркими публикациями, ушёл из жизни. Сегодня, в девятый день спустя, хочется вспомнить о нём, ещё раз перелистав страницы его судьбы. Он, как никто другой, знал цену истине, что любой человек жив до тех пор, пока его помнят. Сколько полузабытых имён он вырвал из плена архивов, скольким улицам и посёлкам вернул память о строениях, некогда бывших для них знаковыми. При этом ни на минуту не теряя связь с настоящим, которое каждый день стучалось в двери его кабинета со своими проблемами, тревогами и радостями. Отдел писем – особо посещаемая территория любой редакции. Дмитрий Иванович был её хозяином несколько десятилетий. Чутким, отзывчивым, неравнодушным.
Время сравнивают иногда с бурной рекой, которая мчится себе вперёд мимо разных берегов. Но в нём, как в призме воды, при желании, можно рассмотреть всё куда чётче и рельефнее. Он умел «фильтровать» время, выискивая подробности и детали. Попробуем и мы сделать это в память о нём…
Так получилось, что от «большой воды» Чёрного моря его занесло в наши степи. Не сразу. В 16 лет был призван в армию. После окончания войны остался в её рядах. Чтобы в один прекрасный момент, полностью определившись со своей дальнейшей «службой», в сапогах и гимнастёрке добраться в Москву и поступить на факультет журналистики МГУ. Направление оттуда привело в Горловку. К нам его позвали сразу после того, как городская газета добилась выхода в большом формате. В выборе не ошиблись. С апреля 1964 года Дмитрий Иванович стал макеевчанином. Врос корнями настолько, что сумел раскопать и озвучить факты, подзабытые местными. Например, где прежде в городе располагался роскошный цирк, какой высоты была парашютная вышка в Кировском парке, каким был, некогда возвышавшийся над ставком, красивый ресторан, а на Красной Горке стояли казачьи казармы. Краеведческая тема уводила его в библиотеки и архивы, где он засиживался допоздна. Поисковая работа завершалась очередной публикацией, похожей на откровение. Приложил свою руку он и к установлению даты рождения Макеевки, вместе с таким же энтузиастом Колодяжным.
Не менее трепетно относился он и к именам тех, кто в разные годы «отметился» в родном городе. Среди них Ханжонков, Владимир Высоцкий. Серия статей, интервью с людьми, встречавшимися с бардом, во-
шли в книгу московского писателя, которому Дмитрий Иванович просто подарил их при случае. Не ради славы, как говорится, ради истины. Чего стоит раскопанная им история Виктора Правоторова (о нем недавно писала наша газета).
Такой же дотошности он учил целую гвардию посетителей университета рабселькоров при редакции, которым руководил долгие годы. И они, следуя его урокам, радовали читателей своими заметками и очерками (стоит вспомнить Тараса Сластина, Олега Бузулука, Дмитрия Бандиловского, Аллу Беженову), честными и полными фактов, а не водицы, чем порой грешат и профессионалы от пера. В своё время эту школу прошла и автор этих слов, конспектируя не столько наставления о том, что представляет собой отдельно взятый газетный жанр, а как к нему нужно подходить повернее. В общем, получила настоящую путёвку в газетную жизнь (и не я одна). Со временем – и место в его отделе писем, за самой первой дверью справа от входа в редакцию, где отвечали на самые разные, порой непростые, вопросы. Письма приходили десятками и сотнями. И ни одно не осталось без внимания.
Все, кто когда-то соприкоснулся с Дмитрием Ивановичем, не могли не прочувствовать его искренность. И вспоминают, как о светлом, бесконфликтном, очень лояльном, мудром человеке и журналисте. Громким словам и пафосу он предпочитал размеренную честную работу, где поисковый азарт и фундаментальный подход к фактам сочетались с необыкновенной человечностью. Даже если речь шла о рационализаторстве (за серию статей о распространении новаторского опыта он неоднократно награждался грамотами ВДНХ). Каждая его публикация, по большому счёту, была достойна диссертации, но «сливки» (как в случае с тем же университетом рабселькоров) умудрялись снять другие. Совсем недавно узнала ещё один факт из его биографии, говорящий о многом: когда ему, в качестве награды за труды, предложили вселиться в трёхкомнатную квартиру (были же времена!), Дмитрий Иванович остался жить в «хрущёвке», предоставив благоустроенные квадратные метры коллеге, у которого семья побольше.
Бескорыстный, талантливый, галантный, лёгкий на комплимент… Словно сошедший со страниц старинных романов, где честь и достоинство были непреложным качеством главных героев, он жил не напоказ. Но оставил такой яркий след, что вспоминая его, невольно хочется что-то исправить в себе. Подтянуться, что ли, до его планки. И пожалеть о том, что река времени беспощадна в своём движении вперёд, унося лучших. Но ведь память – величина постоянная? Будем держаться её…
