Режиссер Юрий Лаптев: «Стараемся по-честному рассказать эту историю»

Страха не было

Известный оперный певец и режиссер осознанно принял решение приехать в столицу Донбасса. «Меня пригласили — я и приехал. До этого с Донецком я был в контакте, который можно назвать косвенным. Одна из солисток Донецкого театра — Оксана Антоненко — поступила в ГИТИС ко мне на курс учиться режиссуре. Даже такой человек, как Роман Виктюк, вынужден был поставить ей «пятерку» на госэкзамене. От нее я знал, как и чем живет театр, какая здесь ситуация. С другой стороны, я понимал, что из себя представляет Донецкий театр оперы и балета: это действительно один из ведущих советских театров, имеющих большие традиции. Этот театр дал нашему искусству колоссальное количество выдающихся певцов. Можно сказать, что у меня была еще одна связь с Донецком. Я два спектакля сделал в Санкт-Петербурге и Улан-Удэ вместе с главным художником театра Сергеем Спевякиным. Мы с ним сотрудничаем, и от него я тоже знал, как и чем живет «Донбасс-Опера».  И после этого мне поступило предложение. Летом я приехал сюда на пару дней, посмотрел декорации и костюмы и дал свое согласие», - рассказал Юрий Лаптев.

Народный артист России не побоялся ехать во фронтовой Донецк. «Мои родные больше боялись этого. Я не могу назвать себя очень смелым человеком, в этом я — «среднеарифметический». Когда летом приезжал на переговоры, то слышал канонаду и взрывы. У меня в комнате окна задрожали. Вышел из номера, и мне на ресепшене отеля предложили спуститься в бомбоубежище. Правда, сказали, что такая стрельба - обычное дело. «Обычное так обычное», - вернулся к себе в номер и лег спать.

Не по себе было, конечно, когда я впервые, идя по бульвару, увидел посеченные осколками скамейки и стены зданий. Честно говоря, все время думал, что фраза «Это было до войны» - для моего поколения относится к войне 1941-1945 годов. Когда приехал сюда, то понял, что эта фраза современна здесь. Приходит осознание этого не тогда, когда об этом слышишь, а когда ты здесь и смотришь на все это.»

Известный российский оперный певец и режиссер не боится того, что его имя, возможно, будет включено в список запрещенных на Украине деятелей культуры и искусства. «Честно сказать, даже не задумывался над этим. Это будет очень печально и грустно. У меня ведь отец родился в Киеве, часть моей семьи по отцовской линии — с Украины. Мне кажется, что любой угар, туман проходит.  Ну как разрезать Украину и Россию? Когда, уверяю, каждый второй имеет в своей крови или душе частичку там или здесь. И как можно провести линию и сказать: сюда не приходите? Наверное, от этого потеряют не только те, кому запрещают, но и те, кто запрещает», - считает он.

Опера «Бал-маскарад» Джузеппе Верди поднимает очень своевременную тему

По мнению Юрия Лаптева, постановка оперы «Бал-маскарад» на донецкой сцене — это очень своевременно. «Когда я получил такое предложение, даже немного опешил. Думал, какая связь может быть между «Балом-маскарадом» и сегодняшним днем? Потому что всегда нужно ответить себе на вопрос: зачем мы делаем именно это и именно сейчас? Когда я начал работать с материалом, вдруг обнаружил, что такая постановка, действительно, может быть очень своевременной по тематике. О чем он говорит? Помимо сложного любовного треугольника, в спектакле говорится о том, что люди перестают друг другу доверять, слышать друг друга, когда их собственные представления начинают доминировать над реальностью. Когда человек вместо того, чтобы довериться проверенному другу или своей супруге, которая любит его и которую он любит, не делает этого. И если этого не происходит, человек взращивает в себе демоническое, начинает мстить за события, которых на самом деле не было, и все это приводит к непоправимой трагедии. Эта тема, мне кажется, сейчас весьма и весьма актуальна. И она относится не только к взаимоотношениям между друзьями или супругами. Это глобально актуально! Для меня «Бал-маскарад» в какой-то степени может дать пример той картины, к которой мы можем прийти, если идти по этой дороге», - сказал режиссер-постановщик.

Юрий Лаптев во время работы особо отметил коллектив Донецкого театра оперы и балета. «Конечно, театру очень тяжело, он потерял очень много своего потенциала в техническом смысле — сгорели декорации. Это и материальная составляющая, что очень весомо, когда ты делаешь такого уровня спектакль. Кадры сейчас на вес золота. Трудности есть всегда. Но либо существуют объективные причины этих проблем, либо есть трудности, которыми прикрывают, наверное, не совсем эффективную деятельность.

Мне очень понравилось, и это отрадно, что коллектив Донецкого театра оперы и балета полон творческой энергии, расположен к работе. Понятно, что есть объективные трудности, которые, может быть, делают эту работу не такой быстрой, стремительной, как хотелось бы, но то, что люди с большой самоотдачей пытаются вникнуть в материал, выполнить актерскую задачу, соответствовать тому музыкальному тексту, который написал великий Верди, - это вызывает глубокое уважение! И это позволяет сказать, что здесь очень хорошая творческая атмосфера», - подчеркнул народный артист России. 

По его словам, сейчас идет завершающий этап подготовки к премьерному показу спектакля. «Спектакль в представлении режиссера — это одно, а спектакль, который получается в реальности,  зависит от очень многих причин и факторов. Как до рождения ребенка: мы можем знать его пол, его вес, но только когда он родится, мы сможем увидеть его особенности и что он из себя представляет», - рассказал он об ожиданиях от этой постановки.

«Мы стараемся сделать все, что можем. Стараемся по-честному рассказать эту историю. И уже потом будет слово за дончанами, которые примут или не примут наш спектакль. Во всяком случае, хочется максимально хорошо все сделать», - заверил режиссер Юрий Лаптев.

«Пению научить нельзя, пению можно научиться»

Известный режиссер преподает в ГИТИСе и Санкт-Петербургской консерватории. «Шаляпины и Соловьяненко, наверное, где-то есть», - отметил он, отвечая на вопрос, есть ли талантливая молодежь, подобная исполнителям такого высокого мирового уровня.  По мнению Юрия Лаптева, все эти имена «в какой-то степени уже итог работы». «Они не сразу стали таковыми. Эти личности — не только результат работы образовательных учреждений; это, во-первых, Господь Бог, одаривший таким талантом; во-вторых, это плод тех усилий, которые человек может сделать над собой, создав себя.

Есть очень много подающих надежды ребят. Единственное, всегда говорю это, - пению научить нельзя, пению можно научиться. Если человек хочет научиться — он сможет это сделать, а заставить его невозможно. Поэтому важно, насколько они смогут противостоять современным «вирусам» того же  популярного жанра, который бывает достаточно эффектен и скоротечен. Насколько они смогут заняться своим самосовершенствованием и целенаправленно растить себя как художники. Каждый выбирает свою судьбу, и, наверное, это правильно! В театре, когда выходишь на сцену, то поешь в акустическом помещении, и нет приспособлений, которые в какой-то степени могут помочь. Ты должен доказать свою вокальную состоятельность! С другой стороны, ты понимаешь, что соревнуешься каждый день с теми, кто стоит за кулисами и слушает тебя, - помимо тебя есть певцы, которые могут это сделать. Понимаешь, что в театре - 700 или 2 тысячи человек публики, а не такая аудитория, которая тебе позволяет, включив в автомобиле радио и под шашлычок послушав тебя, обрести быструю популярность. Да и материальное вознаграждение там совершенно другое. Каждый выбирает свое. Дай Бог разума ребятам и сил, чтобы они радовали нас своим талантом. Я думаю, что нам не надо других Соловьяненко, пусть это будут новые имена», - заявил он.

«Театральный язык уникален»

По мнению Юрия Лаптева, любое произведение должно быть интересным для публики. «Казалось бы, композитор все написал, взял либретто и прочитал — все понял, и можно спокойно сесть себе, скрестив руки на груди, и слушать. У меня есть такой любимый анекдот про оперу, когда маленький мальчик спрашивает отца: «Скажи, папа, а что такое опера?»  - «Это когда ты надеваешь прекрасный костюм, идешь в красивый театр и три часа (!) слушаешь музыку, а когда посмотришь на часы, оказывается, прошло всего пятнадцать минут». Все должно быть интересно! Ведь можно перенести действие «Бала-маскарада» на Луну с марсианами. Уверяю, что будут отзывы! Другое дело, что это муляж продукта. Я считаю, что этот путь не эффективен.

Не надо состязаться с кино. Кино все равно по реалистичности, по динамике поборет все что угодно, тем более с сегодняшними фантастическими технологиями. А вот театральный язык — он уникален. Что происходит в этой «коробке»? Ты приходишь и погружаешься в мир музыки. А это трудный жанр. Человек должен научиться считывать этот язык, научиться в этом темпе проживать сюжет, который разворачивается на сцене.

         Да! Должны быть эксперименты! Они двигают все вперед. На то они  и эксперименты, которые могут быть удачными или неудачными. Но мы должны точно знать, что, придя в музей современного искусства, можем увидеть какие-то ошеломляющие инсталляции, а придя в императорский Эрмитаж — классическое искусство, которое позволило в дальнейшем родиться современному изобразительному искусству. И не наоборот! Поэтому, наверное, оправданно существование театров эксперимента. Но в классических театрах традиция нуждается в развитии, ни в коем случае не становясь музейным экспонатом. Такие театры, как Большой, Мариинский, Донецкий — крупнейшие центры, которые много десятилетий созидали, воспитывали публику и рождали традицию. Такие ориентиры должны быть», - сказал в заключение народный артист России Юрий Лаптев.