О подвигах безумных и правде о войне
С Александром Мозалевым мы знакомы давно, больше 25 лет. Сказать, что дружим, будет не совсем правильно, но отношения наши довольно теплые. Есть существенная разница в возрасте, но этому она не помеха. Он – ветеран Великой Отечественной войны, а я родился за 5 дней до ее начала. Большой припухлый шрам на его лице, оставшийся после ранения в 1944 году, постоянно напоминает ему о тех грозных событиях. Там осталось несколько осколков. Недавно один из них снова дал о себе знать. Александр Николаевич часто корчится от боли и переживает: «Возможно, придется делать еще одну операцию». Учитывая возраст, а ему уже за 86, решиться на такой шаг не так-то просто, но он не из слабых духом: надо, значит, надо. Пережил две, и эту переживет. Слово за врачами.
Не знаем мы всей правды о войне
…Мы сидим в его скромной двухкомнатной квартире и ведем разговор на разные темы. После смерти жены Мозалев живет один. Несладко приходится, но он не жалуется. Сын работает в Луганске и уже давно зовет к себе, но он пока на переезд не решается.
- Здесь я сам себе хозяин, - говорит. – Сам за собой ухаживаю. Хочу – полежу, хочу – телевизор посмотрю или книжку почитаю, над кроссвордом посижу. Страсть, как их разгадывать люблю. Зачем других обременять? Сын каждые две недели проведывает. И по мобильному с ним часто общаемся. Что еще надо? Здоровья, конечно, а оно подводить стало. Столько лет прошло, а ранение о себе напоминает. Осколок «проснулся» и покоя не дает.
Я попросил его рассказать о том трагическом бое. Он неохотно согласился. Больно человеку вспоминать такие события.
- На фронте я был немного, - начал он свой рассказ. – Мне не было еще полных 18 лет, как Макеевку освободили от немецко-фашистских захватчиков. Недолго радоваться пришлось. Вызвали в военкомат и призвали в армию. Не меня одного, а 600 таких, как я, молодых ребят. В Марьинке присягу приняли, и уже через 10 дней на передовую бросили нас, необученных, в гражданской форме, без оружия. Как ни прискорбно, но была такая жестокая страница в ту войну. Под Пологами в Запорожской области мы заняли боевую позицию, окопались и стали комиссары нас гонять в атаки с голыми руками на фашистов.
Александру Николаевичу было тяжело рассказывать о тех событиях. Попал в плен. Потом бежал из плена, добрался к своему дому в родное село, а когда его освободили от фашистов, отца забрали и бросили без оружия в одну из самых горячих на то время точек – под Яссы. Там было сильное укрепление врага. Побывавших в плену считали людьми второго сорта. Им предоставлялась одна-единственная возможность – кровью искупить свою «вину». И радовались без вины виноватые, когда получали ранения. Раненые лечились, из госпиталя их отправляли на фронт уже настоящими бойцами, в обмундировании и с оружием в руках. После одной из атак из 600 парней в живых осталось меньше 150. Александру в тот раз повезло. Позже в одной из атак за речкой Молочная фашистский снайпер угодил ему в лицо разрывной пулей. Ранение было очень серьезным. Пуля вырвала часть челюсти. Вторая угодила в руку. Естественно, был госпиталь и сложные операции в Пологах. Как выжил, не знаю, говорит Александр Николаевич. Лечение было долгим. Здоровье поправлял в госпиталях Сталино, затем в Баку. После лечения возвратился в Макеевку.
Мирный труд под мирным небом
Разрушенный город нуждался в рабочих руках: необходимо было восстанавливать заводы, фабрики и жилье. Александр пошел работать мастером в трест «Макстрой». Работал и учился в вечерней школе мастеров при строительном техникуме. Получив аттестат, поступил на вечернее отделение этого учебного заведения. После его окончания был переведен в производственный отдел диспетчером, затем главным диспетчером. Сказать, что это весьма ответственная должность, значит, ничего не сказать. На стройках от диспетчера зависит как эффективность, так и качество работ. И он со своими обязанностями справлялся отлично. В тресте проработал 12 лет. Когда предложили должность главного инженера на строящейся станции сжиженного газа, не отказался. На новом месте быстро завоевал авторитет. В 1960 году станция вступила в строй и его назначили директором. На этой должности он проявил как свои способности, так и организаторский талант. Станция сжиженного газа тогда гремела на всю Украину, она обслуживала пять областей. Кроме Донецкой – Днепропетровскую, Луганскую, Запорожскую и Николаевскую. А еще помогала Курской и Ростовским областям России. Этим предприятием Александр Николаевич руководил 35 лет. Его заслуги страна оценила по достоинству.
От судьбы никому не уйти
Рассуждая о жизни, Александр Николаевич заметил, что от намеченных судьбой событий никому не удалось уйти. Ее удары он перенес стойко. Было то, что должно было случиться. Не только горе, но и радостные минуты дарила она ему. Здесь, в Макеевке, он встретил свою любовь - Зиночку Самохвалову. Поженились. Вырастили двоих сыновей – Владимира и Олега. Воспитали порядочными людьми. Владимир проявил подвиг в мирной жизни – участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции и получил большую дозу облучения. Его уже нет в живых. Олег закончил Харьковскую юридическую академию и работает юристом в Луганске, об отце не забывает.
Александр Мозалев гордится тем, что был всегда востребован в жизни. Его трудовой стаж превысил 65 лет! После ухода на заслуженный отдых он еще 15 лет трудился председателем городского общества охотников и рыболовов. Где бы он ни работал, его уважали и ценили. Об этом свидетельствуют награды: трудовые – орден «Знак Почета», две медали - Юбилейная ленинская и «Ветеран труда»; боевые - орден Отечественной войны II степени, медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 –1945 годов» и другие. А еще у него много друзей. С ними он встречается, обсуждает житейские проблемы, советуется. Это Владимир Ефременко, Михаил Симаков, Николай Петросов и многие другие.
- С ними всегда интересно и есть о чем поговорить, - сказал ветеран.
Ну а если что и беспокоит Александра Николаевича, так это воспоминание о войне. Она оставила на его теле не только шрамы, но и осколки в теле, и вечную боль в сердце. Он пережил то, чего не должен был переживать ни один человек. Годы уходят в прошлое, но это не забывается. И поведал он мне об этих жестоких событиях для того, чтобы люди знали: нет никакой правды у войны. Война - беда. И ничего более.
