Театр: диалог со зрителем

После актерской студии в Ереване Арутюн Киракосян поступил в Киевский институт им. Карпенко-Карого. По направлению попал в наш город, в ТЮЗе проработал до 1995 года. Ценители до сих пор помнят его спектакли "Сноггл", "День рождения кота Леопольда", "Чонкин". После нескольких лет работы в Донецком театре им. Артема снова вернулся в ТЮЗ. Да и как вернулся! Его спектакль "Ах, водевиль, водевиль" зрители приняли с восторгом.

- Арутюн Геворкович, как вы считаете, почему театр сегодня утратил былую популярность?

- Театр - особый вид искусства - рафинированный. Как и классическую музыку, его надо уметь понимать, быть подготовленным. Тут задача ТЮЗа - с детства приучить людей любить театр. Есть такой закон: театр создают зрители, без взаимосвязи ничего не получится. Спектакли могут быть сложными и простыми, большинству нужен простой, доходчивый материал, но это не значит некачественный. Вообще нелегко сейчас заманить зрителя в театр. Люди реагируют на знаменитые имена, а не на саму постановку. В этом смысле провинциальный театр проигрывает. Мне кажется, сейчас начинается возрождение театра. В советское время было много табу, и когда их стали снимать, людям просто было интересно смотреть на закрытые темы в театре. Сейчас всего этого уже "наелись". Главное - предлагать зрителям качественные постановки, театр должен быть зрелищным. И тогда в него придут снова и снова.

- Существуют школы показа и переживания, вы приверженец какого направления?

- Сейчас эти понятия не имеют четких рамок. Всё зависит от взятого материала и цели. Мне ближе различные смешения стилей, жанров и систем. Даже во МХАТе, во главе которого стоял Станиславский - автор школы переживания, ставят и другие спектакли. И спектакли, поставленные в обеих школах, могут быть коммерческими. Театр должен продавать свои услуги. Для этого нужна золотая середина, чтобы и средний зритель нашёл что-то для себя, и критики оценили.

- Какой сегодня макеевский зритель: принимает серьёзные, тонкие спектакли?

- Классических постановок и настоящих тонких спектаклей в наш город по большому счету не привозили.

- Вы работали в Ереване, закончили украинский институт, теперь творите в русском театре, что дает такая интернациональность?

- Я - советский человек. Воспитывался на музыке, литературе, театре того времени. Поэтому и мои критерии оценки спектаклей высоки. Мне ближе не национальное, а общечеловеческое.

- Как выбираете материал для спектакля, чем руководствуетесь?

- Критериев очень много. Прежде всего нужно исходить из труппы. Например, мне нравится "Гамлет", но если в театре нет актёра, который сможет сыграть эту роль, заранее обрекать спектакль на провал я не буду. Но при этом, естественно, я ставлю те вещи, которые мне близки: искусство субъективно. Самое сложное и важное в театре - найти материал, актуальный, интересный именно для твоего зрителя. Если пьеса интересная - это уже половина успеха. Интригующую историю зритель будет смотреть, прощая даже мелкие погрешности. Поэтому режиссёры часто пользуются классическими сюжетами, трактуя их по-новому, адаптируя к современности. Даже если произведение написано тысячу лет назад, в нем можно найти отражение действительности. Режиссера в пьесе должна зацепить мысль для диалога со зрителем. Если нет вещей, о которых не можешь не говорить, лучше молчать.

- Как распознаёте актёрский талант, возможность сыграть данную роль?

- В своём театре я уже знаю актёров, кто на что горазд. В репертуарном театре я могу использовать только тех, кто есть. Приглашать кого-то финансово накладно. Да и в нашем театре много талантов. Самое главное для актёра - внутренняя энергетика. Но есть такие типажи, которые по физико-анатомическим особенностям не могут играть определённые роли. Тогда возможен оригинальный подход: контрастность роли, характера и внешности актёра.

- Актеры - народ своеобразный, как вам с ними работается?

- В театре важен опыт, в том числе и с работой с актёрами. Нужно уметь руководить творческим процессом, так, чтобы избегать конфликтов. Основная сложность - передать актёру своё видение, а ведь оно у тебя в голове и известно только тебе. В момент передачи режиссёром своих пожеланий могут возникать недопонимания. Но если есть общая цель, капризы актёров можно обсудить и всё решить. Главное, чтобы и сам чётко понимал, чего хочу. Часто пользуюсь режиссёрским показом.

- Режиссёр должен быть актёром?

- Нет, не обязательно. Но должен знать специфику. Многие великие режиссёры боялись публики и никогда не выходили на сцену. Главное - уметь синтезировать все составляющие спектакля: игру актёров, музыку, свет, декорации.

- На сцену тянет? Если бы предложили интересную роль, согласились бы играть?

- С удовольствием. Иногда кажется, как легко сделать всё, что тебе говорят. Но, конечно, всё не так просто. Актёр выходит один на один со зрителем, и начинается борьба. Он должен выиграть эту борьбу. Проиграешь - и тебя, и спектакль забудут.

- Вы всегда смотрите свои спектакли вместе со зрителем. Это привычка или самоанализ?

- Скорее, работа над собой. На репетиции, когда нет зрителей, трудно оценить некоторые моменты спектакля. Там я работаю вместо публики. А потом наполняется зал, и я смотрю, насколько наши мнения совпадают. Если заметишь неточность, можно попросить актёра исправиться в следующий раз. Ведь постановка спектакля - это только начало работы над ним. Он, как живой организм, растёт и изменяется. Иногда зрители могут заставить играть актёра лучше или хуже. Я думаю, что своим присутствием в зале я помогаю спектаклю дольше жить и лучше стать. Есть надежда, что и актёры будут более собранными, когда на них смотрит режиссёр.

- Каков ваш театр мечты?

- Я - зритель и смотрю спектакль (смеётся). А вообще мечтаю ставить Чехова, Шекспира и других серьёзных мировых драматургов.

Оксана АСАУЛА

Арутюн Киракосян	Фрагмент спектакля "Ах, водевиль, водевиль..."

Фото Андрея ГАРАЖИ